—           Ну-с! Приступим! — Док вогнал в приемное гнездо первую пластину.

Через несколько секунд ровный зеленый огонек известил его. что база загружена.

—           Шикарно! Шикарно! База второго ранга, скорость загрузки три и две десятых секунды! — Док радостно потирал руки. — Ты далеко пойдешь, дикарь! Если выживешь!

Последовательно загрузив все, присланное механиком. Док в нерешительности остановился. Раб только морщился, однако признаков «переполнения» не показывал.

—           Куда все это проваливается, куда? — недоумевал Док.

По его расчетам, после быстрой загрузки второй базы пятого ранга раб должен был потерять сознание от «быстрого переполнения», однако все проваливалось как в черную дыру!

—           А! К черту! — он судорожно вставил в приемное гнездо первую базу-пластину из собственных запасов.

184-185

Еще через двадцать минут Док обессилено, дрожащими руками вытер выступивший холодный пот. За это время он «скормил» приемнику, и. соответственно, рабу, все свои запасы пластинок-баз. Эксперимент настолько захватил сознание Дока, что он перестал обращать внимание на стоимость загружаемого, горя желанием переполнить «приемный буфер». А раб. скотина такая, только зыркал на него своими голубыми гляделками и морщился!

—           Сволочь! — Док вскочил, нервно столкнув на пол коробку с уже пустыми пластинами. — Как же это возможно, куда же в тебя это поместилось?

Сам Док не выдержал бы и трети того, что за столь короткое время он загрузил в голову пациента. Он это знал, и поэтому еще больше злился! Раб. обычный раб преподнес ему такой неприятный сюрприз! Его. гения, обошли на повороте!

—           Нет! Это не может быть просто так! Надо твои воспоминания посмотреть... — Док ринулся к пульту. Колдуя над управлением, он лихорадочно размышлял.

—           Когда... когда же мне посмотреть? Месяц назад? Два? Глубже копнуть? Начну с... м-м-м... да! Сниму послойно! Начну с недели, а закончу... закончу... посмотрим по его состоянию! — решил Док.

Оборудование, перенастроенное на съем данных, отказывалось работать. На панели одиноко моргал красный индикатор.

— Сволочь! Работай! Раоотай! — Док в сердцах пнул валявшуюся на полу коробку. — Ну почему же ты не работаешь? Я знаю, я чувствую, что близок к разгадке!

Осессилев. он опустился на стул. Бездумно поворошил мусор, скопившийся на столе, толкнул пальцем непонятно как оказавшийся под рукой инфокристалл.

—           Вот... вместилище совершенно никчемной информации... — пробормотал Док. и вдруг замер. Его мысль, пробежав по кругу и встроившись в логическую цепочку, дала ответ.

—           Конечно же! Чистый внешний носитель! Как я мог забыть? — Док хлопнул себя по лбу и бросился на поиски.

Вернувшись через несколько минут, он лихорадочно, дрожащими от возбуждения руками, с третьей попытки смог вставить чистый инфокристалл в приемное гнездо.

—           Что ты хочешь узнать? — спросил раб. следивший за всеми этими приготовлениями.

—           Ты не поймешь! — ответил Док. активируя запись.

По стержням, торчавшим из шлема, пробежали разряды, а раб от резкой боли дернулся и закричал.

—           Так... первый слой снят! Глубже! Еще глубже! — бормотал Док, искоса поглядывая на диаграмму состояния пациента.

До красной зоны было еще далеко, значит, можно «копать» дальше! И Док слой за слоем снимал и записывал воспоминания раба, пока из технологической ниши не выбрался медицинский бот и не приложил к предплечью раба, закатившего глаза, коробку полевой аптечки.

—           Пожалуй, хватит. — диаграмма состояния уже давно приблизилась к критическим отметкам. — Посмотрим, что мы там нашли!

— Ты не поймешь! — пафосно ответил лохматый, и активировал прибор.

Кота накрыло резкой болью, не шедшей ни в какое сравнение с прежней. Боль рождалась глубоко внутри черепа и выворачивала мозг наизнанку. В дополнение к этому появилось мерзкое ощущение множества холодных липких лапок, копошащихся внутри черепной коробки.

В спину моментально вонзилась игла, снимая часть болевых ощущений. Боль, которую уже с трудом, но все же можно было терпеть, накатывала волнами, и такими же волнами «холодные лапки» проникали все глубже и глубже, безжалостно копаясь в самом «Я» Кота. Он закричал, не в силах противостоять этому вторжению, и потерял сознание.

—           Это не то! М-м-м... и это не то! — Док, начавший просмотр самых глуооких выкачанных воспоминаний, был разочарован.

Голоэкран. на который выводилось записанное на кристалле, показывал то какие-то уродливые здания, то примитивную технику, то откровенные эротические кадры из жизни раба.

Воспоминания невозможно было просматривать сплошным потоком как какой-нибудь фильм. В мозгу откладывались лишь самые яркие моменты, и вот именно их и «выдирал» прибор. Сейчас, дав команду ИскИну подключиться к устройству чтения инфокристаллов. Док просматривал запись.

—           Когда это? Десять лет назад? Идиотизм какой-то! — Док нервничал все больше и больше.

Его теория разваливалась на глазах. Будучи человеком очень хорошо образованным, он. тем не менее, с юности верил сказкам и легендам. Некоторые «легендарные приемы» он уже воплотил в жизнь. Взять хоть оборудование чтения памяти! Ни в одном государстве освоенного космоса, даже в Центральных Мирах, подобного не было! Твердолобые политики и ученые категорически отвергали такую возможность. А он. Док. в легендах нашел описание принципа действия и сумел воплотить его в жизнь!

—           Тупые идиоты! — скривился он. вспомнив, с чего начались его гонения.

Пытаясь отрегулировать экспериментальное оборудование. Док в своей подпольной клинике загубил не один десяток человеческих жизней. И ему все сходило с рук. пока однажды нерадивый поставщик «мяса» не притащил к нему не просто обычного оборванца, а спившегося аристо, найденного на какой-то свалке. Аристократ тоже не вынес производимого над ним опыта и умер. Избавившись от очередного тела. Док и думать о нем забыл, пока совершенно случайно, просматривая «горящие новости», не наткнулся на голофото своего пациента... и репортаж, в котором журналисты жестко критиковали власть, не пресекающую подобное. Злополучный аристо оказался каким-то героем прошедшего конфликта, и не обычным наркоманом или пьяницей, а «препаратозависимым ветераном», время от времени впадающим в «боевое забытье».

Государство щедро выделяло деньги на реабилитацию признанных героев, а родственники тщательно следили за их здоровьем, именно по причине хорошей пенсии. Говоря по простому, ветеран уже не мог жить без боевых коктейлей, а состояние, в котором его доставили в клинику, было обычным «откатом» от их применения. Когда ветеран не пришел в государственную клинику за своей обычной дозой и долгое время не отвечал ни на один запрос, все всполошились. А когда по сигналу вшитого еще во время службы во Флоте маркера нашли изуродованное тело, все встали на дыбы!

Аристократы все же являлись высшей кастой общества, и позволить такое обращение с одним из своих, пусть и законченным «боевым наркоманом», не могли никому.

Поднятый шум заставил полицию шевелиться. В течение короткого времени были найдены, взяты штурмом и закрыты десятки подпольных клиник. Когда поставщик «мяса» не вышел на связь. Док понял, что пришла его очередь!

—           Тьфу! Долоанные аристо! — в очередной раз сплюнул Док. и какое-то время отстраненно следил за сервом-уборщиком. погруженный в собственные мысли.

—           Воспроизведение завершено, — подал голос ИскИн, все это время старательно выполнявший последнюю полученную команду.

—           Ах. ты ж! Тупая железяка! Давай сначала! — скомандовал Док. но спохватился: — Нет, не с самого начала. С середины начинай!

Снова пошли кадры непонятной жизни в отсталом мире.

—           Еще вперед! На две трети!